Городские психологи приходят в "плохие компании", чтобы сделать их лучше

фото: Владимир Суворов/ИЗВЕСТИЯ

Городские психологи отрабатывают технологию общения с подростками во дворах. В перечень социальных услуг, которые могут получить дети, входит «помощь в восстановлении статуса в коллективах сверстников». К примеру, в Москве психологи начали выходить во двор, знакомиться с гуляющими там компаниями подростков и стараются научить "жертву" избегать конфликтов, а всех остальных - общаться без насилия. Как рассказала «Известиям» замглавы департамента социальной защиты Татьяна Барсукова, психологи помогают подросткам восстановить имидж не только во дворе, но и в школе.

По словам Татьяны Барсуковой, услуга «восстановление социального статуса» оказывается в рамках «профилактики семейного неблагополучия и социального сиротства, предупреждения социальной дезадаптации ребенка». Как правило, эта услуга оказывается не отдельно, а входит в "пакет", который "назначается" ребенку или семье после того, как они пройдут диагностику. Многие могут получить ее бесплатно. К примеру, это дети из малообеспеченных и многодетных семей, дети, попавшие в "трудную жизненную ситуацию". Согласно федеральному законодательству, это «ситуация, объективно нарушающая жизнедеятельность гражданина», при этом он не может преодолеть ее самостоятельно. Как сказано в законе, это в том числе сиротство, безнадзорность, малообеспеченность, «конфликты и жестокое обращение в семье, одиночество и тому подобное». 

- Когда говорится «восстановление социального статуса ребенка», имеется в виду, что он должен преодолеть проблемы, которые мешают ему адекватно взаимодействовать со сверстниками, делают его удобной жертвой, - рассказал заведующий отделением социально-психологического сопровождения городского ресурсного центра поддержки семьи и детства «Отрадное» департамента соцзащиты Москвы Евгений Цымбал. - Есть такой термин, как буллинг – это преследование со стороны сверстников в школе. Но такое же явление существует в группах по месту жительства, правда, оно еще не обрело своего термина.

По его словам, в первую очередь психологи работают с самим подростком - разбираются, что в его поведении провоцирует сверстников на агрессию, учат, как избегать конфликтных ситуаций. Чтобы лучше понять, что же именно происходит во дворе, специалисты приходят туда сами. Как рассказал Евгений Цымбал, сейчас механизм работы психологов во дворах как раз формируется. Приходя туда, они не прячутся за углом и не «маскируются» под обычных прохожих, чтобы понаблюдать за компанией.

- Они представляются психологами или социальными педагогами, и, как правило, это даже вызывает у подростков интерес, - рассказал Евгений Цымбал. – К ним же пришли не правоохранительные органы, которые могут отвести в участок или совершить еще какие-либо «карательные» действия.

Обычно специалисты работают во дворе несколько дней.

- За один раз даже диагностику провести невозможно: в первый раз была одна ситуация, а во второй – другая, - сказал Евгений Цымбал. - Для начала нужно понять, что вызывает неприятие подростка в этой группе. Агрессия, которая выплескивается на него – это попытка выстроить социальную иерархию, используя самую примитивную форму действия, агрессию. «Жертву» могут обзывать как-нибудь, "задирать" вопросами, которые вызовут предсказуемую реакцию. Минимальный результат, на котором можно остановиться, - страдающий подросток приобретает навыки, как избегать конфликтов. При этом отношения в группе остаются прежними. Идеальный вариант – когда эти отношения меняются, когда они перестают быть основанными на агрессии. Нужно попытаться изменить ценностные ориентации в группе. Но это задача сложная, длительная и еще окончательно не отработанная.

По его словам, такую задачу удобней решать в сотрудничестве с другими департаментами.

- Иерархию можно было бы выстраивать с помощью состязаний, - сказал психолог. - Хорошо известный в западной психологии метод коррекции девиантного поведения – «бросок в природу», когда группу сложных подростков вывозят в условия относительно дикой природы, и они могут выжить, только сплотившись, только помогая друг другу. Если говорить про двор, то вместо того, чтобы идти «стенка на стенку», можно предложить подросткам провести футбольный матч.

Не должно получиться так, что подростка-жертву станут потом еще больше «подкалывать» из-за того, что он ходит «под охраной» психологов.

- Есть ли такой риск - зависит от компетенции специалиста, - сказал Евгений Цымбал. – В нашей практике такого не было. 

По словам Татьяны Барсуковой, «социальный статус» ребенку помогают восстановить и в школе. Психологи могут даже инкогнито прийти на урок, чтобы подросток чувствовал поддержку. 

- У нас, к примеру, был случай, - рассказала она. - Мальчик 13 лет перестал посещать школу, перед этим конфликтовал с учителями и сверстниками. Комплексная диагностика семьи показала, что причиной такого поведения стал развод родителей и их разные воспитательные позиции. В рамках индивидуальной программы мы провели семейное консультирование ребенка и родителей, позволившее изменить воспитательную позицию матери, привлечь отца к активному участию в жизни сына. Это нормализовало детско-родительские отношения. Также с подростком проводились индивидуальные и групповые психокоррекционные занятия, направленные на повышение самооценки, на получение навыков конструктивного разрешения конфликта. Социальный педагог посетил школу, принял участие в заседании педагогического совета, сформировал доброжелательную атмосферу отношения к мальчику в школе. Психолог сопровождал подростка при возобновлении посещения школы.

По словам Татьяны Барсуковой, психолог присутствовал в классе во время уроков. О том, кто это, больше никто в классе не знал.

– Подросток знал, что психолог в тот раз пришел не для того, чтобы разговаривать с учителями или директором, а для того, чтобы его поддержать, - рассказала Татьяна Барсукова.

Она уточнила, что с одноклассниками работу должны проводить в первую очередь штатные школьные психологи.

- Многие директора понимают, что психолог в штате необходим, - сказала она. – Именно они должны решать конфликты между детьми внутри школы, поэтому мы стараемся не «заходить» на их территорию. 

Заведующий отделением клинической психологии Научного центра психического здоровья РАН Сергей Ениколопов считает, что для того, чтобы работа с группами подростков во дворах была эффективной, необходимо провести полноценное научное исследование о том, чем подростки живут, какие у них есть проблемы, почему они применяют насилие и т.д.

- Подростку-жертве действительно может помочь работа с психологом, но перспектива "изменить сознание" целой компании с помощью психолога, который не был специально подготовлен именно для такой работы, представляется нереальной, - сказал эксперт.

Эксперт считает затею мэрии фактически бесполезной и сомневается в том, что одному или нескольким психологам удастся "изменить мир к лучшему" в конкретных дворах.

- Раньше двор был местом, где ребенок проходил неформальную социализацию, - сказал Сергей Ениколопов. – Он мог общаться с более старшими и младшими товарищами, в ходе игр учиться строить отношения с другими детьми. Сейчас дворы, по крайней мере в Москве, как будто вообще исчезли. Дети проводят там гораздо меньше времени, чем в советское время. Стала ли атмосфера в них более агрессивной? Возможно, но точных данных ни у кого нет. Возможно, это просто спекулятивное заявление. Сколько там подростков, чем они занимаются – этого никто не знает.

Эксперт отметил, что в небольших городах подростки находятся под большим социальным контролем, чем в мегаполисе.

- Там, где все соседи друг друга знают, не так легко, скажем, прогулять урок и не попасться, - сказал он. – Есть данные, что и случаев буллинга в маленьких городах меньше, чем в Москве. 

Источник: http://izvestia.ru/news/581685#ixzz3QVNpXkCG